Что именно зацепило в информационной повестке топов банкротства на этой неделе?

В рамках банкротства ООО «МТК» его конкурсный управляющий Сергей Иванников обратился в суд с заявлением о привлечении бывшего руководителя общества Олега Москвина к субсидиарной ответственности. Управляющий указал, что Москвин в 2016-2018 годах необоснованно снял с расчетного счета компании более 9 млн рублей наличными. Суды трех инстанций отказали в привлечении Москвина к «субсидиарке», но взыскали с него около 8,3 млн рублей убытков. Москвин подал кассационную жалобу в Верховный суд, указав на двойную ответственность и тождественность оснований привлечения его к ней. Он также заявил, что производство по заявлению нужно было прекратить. Верховный суд отменил акты нижестоящих судов в обжалуемой части и отказался удовлетворить заявление АУ в этой части (дело А40-8770/2021).

АО «Инвестиционный торговый бизнес Холдинг», находящийся в процедуре банкротства, обратился в суд с иском к банку ФК «Открытие» о взыскании 812,8 млн рублей неосновательного обогащения и 197,3 млн рублей убытков. Ранее в рамках банкротного дела холдинга были признаны недействительными операции 2015 года по перечислению им 1,1 млрд рублей правопредшественнику банка ФК «Открытие». Эта сумма была взыскана с банка и выплачена холдингу в 2020 году. Впоследствии с банка дополнительно взыскали 40,3 млн рублей процентов по п.2 ст.1107 ГК РФ. В 2021 году холдинг потребовал взыскать с банка доход от использования 1,1 млрд рублей за период с 2015 по 2020 год, рассчитанный исходя из средних ставок по кредитам физлицам. Первая инстанция отказала в иске, но апелляция, с которой позднее согласился суд округа, частично удовлетворила его, применив трехлетний срок давности и взыскав доход за 3 года до подачи иска за вычетом взысканных ранее процентов. Банк ФК «Открытие» обжаловал судебные акты в Верховный Суд РФ, указав на тождественность правовой природы исков по п.1 и п.2 ст.1107 ГК РФ и ошибочность выводов нижестоящих судов о неприменении годичного срока давности. Судья Верховного Суда РФ Разумов И.В. признал доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию (дело А40-122125/2021). Подробнее от этом кейсе читайте на портале PROбанкротство.

Любой спор с кредитной организацией, в котором с кредитной организации взыскиваются денежные средства по выданным кредитам лицам, впоследствии признанным банкротами, вызывает интерес у профессионального сообщества.

Если вопрос о тождественности в целом не нов и имеется уже сложившееся мнение [Определение № 305-ЭС15-15704 (2) от 19.01.2017]: «что как доход, начисляемый в соответствии с пунктом 1 статьи 1107 Кодекса, так и доход, начисляемый по правилам пункта 2 данной статьи, обладают тождественной правовой природой, возникновение права на возврат дохода имеет в своем основании идентичные фактические обстоятельства, взыскание такого дохода представляет собою реализацию одного и того же инструмента защиты нарушенного права истца, в связи с чем одновременное применение указанных пунктов противоречило бы компенсационной направленности механизма статьи 1107 Кодекса».

При этом различие в правовом регулировании названных пунктов обусловлено специфической особенностью денег как объекта гражданских правоотношений. Следовательно, пункт 2 статьи 1107 Кодекса, содержащий отсылку о правилах исчисления дохода применительно к положениям статьи 395 Кодекса, устанавливает упрощенный порядок доказывания минимального размера дохода при денежном обогащении, не ограничивая при этом права истца на взыскание дохода в большем размере по правилам пункта 1 статьи 1107 Кодекса при условии доказанности соответствующего превышения. В таком случае доход, указанный в пункте 2, носит по отношению к доходу, определенному пунктом 1, зачетный характер». И здесь в целом вывод по рассматриваемому спору будет понятным.

В комментируемом случае с Банка «Открытие» уже были взысканы проценты по п. 2 ст. 1107 ГК РФ, следовательно, учитывая тождественность и зачетный характер названных положений, взыскание по п. 1 указанной статьи возможно только при доказанности получения соответствующего дохода, который превышает размер минимального по п. 2. При этом под доходом по смыслу п. 1 ст. 1107 ГК РФ понимается чистая прибыль обогатившегося лица, извлеченная из неосновательно сбереженного имущества, то есть полученная им выручка за вычетом расходов, понесенных в целях извлечения конкретного дохода.

Из интересного здесь доход, заявленный ко взысканию на основании п. 1 ст. 1107 ГК РФ, рассчитанный исходя из средневзвешенных ставок по кредитам, предоставляемым банками физическим лицам в рублях на срок свыше 1 года (в целом по Российской Федерации). При этом, как ранее указывал Верховный Суд РФ в Определении № 305-ЭС15-15704 (2), «сама по себе выдача кредита под определенный процент не гарантирует получение дохода в соответствующем размере; процентная ставка определяется банком с учетом имеющейся у него статистики по исполнению заемщиками своих обязательств, при определении ее размера во внимание принимается в том числе риск невозвратности кредитов, расходы на их выдачу, обслуживание и т. п., а потому ошибочно полагать, что размер ставки по кредитам равен доходу банка от пользования неосновательно сбереженным имуществом за соответствующий период».

Однако, как видно из оспариваемых банком судебных актов, была проведена судебная экспертиза по расчету такого дохода, и сумма, рассчитанная экспертом, и была взыскана с банка. Видимо, эксперты пришли к мнению, что доход все же был, без учета позиции ВС РФ и положений ГК , что ставка не равна доходу. Из текста судебных актов нельзя сделать вывод о согласии/несогласии банка с проведенными экспертами расчетами доходности.

Относительно второго вопроса о сроке исковой давности полагаем, что Верховный суд РФ укажет на применение годичного (в данном случае) срока. Такой вывод был бы наиболее логичным, исходя из изложенной фабулы дела.

Такое мнение основано на факте того, что сделка по перечислению денежных средств (в связи с длительным невозвратом которых были предъявлены требования по пп. 1 и 2 ст. 1107 ГК РФ) была признана недействительной на основании п. 2 ст. 61.2 закона о банкротстве. Обязательство по возврату денежных средств по недействительной сделке является основным, а реституционные требования из пп. 1 и 2 ст. 1107 ГК РФ — дополнительными, и, по сути, направлено на устранение последствий исполнения недействительной оспоримой сделки (оспоренной расчетной операции), в связи с чем к спорным отношениям подлежал применению годичный срок исковой давности, установленный п. 2 ст. 181 ГК РФ.

Вопросы применения именно годичного срока к дополнительным обязательствам из недействительных сделок, по факту носящих реституционный характер, был и ранее предметом рассмотрения ВС РФ.

Подробнее по ссылке